ГЛАВА 10: «ФАРЕНГЕЙТ»

ДЕНЬ ТРИДЦАТЬ ШЕСТОЙ

Я кормил Иру едой из своего рюкзака, а она меня — историями. В последний раз мы переписывались в двадцать первый день, то есть — больше двух недель назад. Тогда она сказала, что еды у них хватит на неделю-полторы, отговаривала меня приезжать, уверяя, что у них всё нормально. Теперь она призналась, что соврала: уже тогда во доме не осталось ничего, кроме воды из-под крана и упаковки макарон. Её им хватило на два дня, потом они сидели и голодали. Но сильнее обыкновенного голода был информационный: Ира говорила, что они все чуть с ума не сошли, когда не стало ещё и интернета. Полная неизвестность, вакуум, чёрная пустота, когда всё, о чём ты осведомлён — это о состоянии дел в своей квартире и немного за её окнами, в пределах видимости. Не можешь связаться ни с кем, абсолютно ни с кем — только ты, один на один с неизвестностью.

ГЛАВА 9: ПЕРВЫЙ

ДЕНЬ ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЁРТЫЙ

— Слушай, а если верёвку достать или канат какой? — сказал Лёха.

— Зачем?

— Помнишь, вечером там окна горели? Впереди вон, прям напротив нас?

— Ага.

— Короче, схема такая: берём канат или верёвку — пофиг, что-нибудь. Перекидываем тому чуваку напротив и лезем в тот дом. Там выходим на крышу и по той же схеме перепрыгиваем на дом твоей Иры. Каково?

— Нормально. Только верёвка может порваться, но мне уже всё равно, знаешь. Либо так, либо — по низу.

Этот разговор состоялся у нас за завтраком. План был превосходный, оставалось только каким-то образом привлечь внимание человека или людей на той стороне. Мы доели рис, допили кофе, потушили костёр и стали махать руками, надеясь, что человек напротив заметит нас.

— Может, спят? Время-то — половина седьмого, не все с солнцем поднимаются.

— Ну да, может быть.

ГЛАВА 8: МОСТ

ДЕНЬ ТРИДЦАТЬ ПЕРВЫЙ

Проснулись мы рано и после завтрака выбрались на крышу, чтобы осмотреться. Монстры отстали от Лёхиной машины и теперь снова равномерно растеклись по улице, слоняясь туда-сюда. Нечего было и думать о том, чтобы добраться до Ириного дома по дороге: везде Они. Бежать дворами — тоже не вариант, поскольку там можно было нарваться на одиночек. Мою вчерашнюю идею с крышами я так и не озвучил, но Лёха каким-то образом подхватил её и с жаром стал обрисовывать мне, как мы перепрыгнем с его дома на соседский, по нему дойдём до перекрёстка, а там уже придумаем что-нибудь ещё. В общем-то, других вариантов у нас и не было.

Сначала мы решили добраться до Лёхиного дома. От подъезда нас отделяла лишь пара десятков метров. Монстров на пути не было. Мы вернулись в здание ФМС и стали собираться. Я накинул на плечи рюкзак и взял в руки копьё. Лёха посмеялся надо мной, сказав, что я выгляжу как манерный хипстер, которому поневоле пришлось стать первобытным охотником.

ГЛАВА 7: НОВАЯ ИСТОРИЯ

Восьмое сентября. Сорок второй день с начала вымирания

Она спит. А я сижу за столом в её комнате и пишу дневник, о котором на время совершенно позабыл. Ей уже лучше: бледность уходит с лица, щёки не кажутся такими впалыми, и даже ходит она уже без опоры на стены или на меня. Подоспел бы раньше — застал бы её родителей, и с ними всё было бы хорошо. Дурак! Но ничего. Главное — она жива и почти здорова.

Я привык просыпаться с восходом солнца. Ира встаёт где-то в районе одиннадцати, так что у меня ещё есть время. Начну, пожалуй, с того, на чём остановился. Дорога была длинной.

ДЕНЬ ТРИДЦАТЫЙ

Проснувшись в шестом часу утра, я подкрепился картошкой, провёл последние приготовления к отходу и стал прощаться со стенами своей квартиры. Прощание затянулось: около получаса я собирался с духом и мыслями, делал разминку, отрабатывал боевые движения копьём, нелепейшим образом кривляясь перед зеркалом. Наконец, я накинул рюкзак, открыл дверь и пошёл вниз по лестнице.

ГЛАВА 6: ОДИН

ДЕНЬ ДВАДЦАТЬ ПЕРВЫЙ

Ира ответила утром.

«Костя!!! Я думала, ты умер! Какого хрена?!»

«Знаю, знаю. Там к компу вообще никак не подойти было, прости. Тут столько всего произошло…»

«Всё хорошо? Ты где сейчас?»

«В квартире. Там долгая история, так что ты подожди немного, пока напишу»

«Хорошо»

Я рассказал ей всё, начиная с того дня, когда в «Радуге» взялись хозяйничать люди с автоматами и заканчивая бегством. Ира была знакома и с Аркадием, и с Ангелиной: мы, вроде как, дружили парочками. История о них произвела на неё впечатление.

«Аркашка бедняга… А с Гелей что?»

«В кинозале осталась. Они там заперлись, так что всё нормально должно быть. Аркаша так и остался на крыше сидеть, не знаю, что с ним сейчас. Как у вас-то дела? Всё нормально?»

«Ну как… Живы — и то хорошо. Еда кончается. Хотели у соседей попросить, да боимся в подъезд выйти: вдруг там Они»

«Я приду завтра и принесу чего-нибудь»

«Не вздумай! Ты бы знал, что тут на улицах творится. Они кругом. Под окнами, в подъезде — везде»

«Блин. Сколько вы ещё просидите, как думаешь?»

ГЛАВА 5: ПО-СТАРОМУ

Двадцать шестое августа. Двадцать девятый день с начала вымирания.

Утро. Проснулся, выпил кофе, перекусил — всё как обычно.

Не углубляясь в лишние подробности, перейду к восемнадцатому дню.

ДЕНЬ ВОСЕМНАДЦАТЫЙ

За вчерашний вечер Аркадий не натворил дел. На «утренний приём пищи» он пришёл хмурым, бледным и сел отдельно от всех. Я рискнул подойти к нему и на удивление не услышал ни проклятий, ни колкостей — даже по лицу не получил. На мои вопросы о самочувствии и дальнейших намерениях он не дал внятного ответа — сказал только, что сегодня снова поедет с группой чистить улицы. Ангелину я не стал донимать: на неё и так было жалко смотреть.

Когда Аркадий с группой уехали, её снова увёл куда-то тот мерзкий тип со стволом. Я решил подойти к её матери и спросить, почему она совсем ничего не делает.

— А что сделаешь? Начнёшь возмущаться — застрелят, — говорила она, давя слёзы.

Тем не менее, собрав остатки смелости и гордости в кулак, я решился подойти к усатому мужчине и попросить найти выход из ситуации.

ГЛАВА 4: «ВОСХОД»

Снова позволил себе сделать перерыв: руку невыносимо ломит от долгой писанины. Сейчас 20:03. Напишу столько, сколько успею до наступления темноты.

ДЕНЬ ПЯТНАДЦАТЫЙ

Утром белая машина опять пронеслась рядом с комплексом. Я не видел её, но слышал — все слышали, и болтовня за завтраком на какое-то время стихла.

— Чё она ездит всё время? — спросил кто-то.

Полицейский и пузатый вопрос проигнорировали, и обсуждение началось за каждым столиком в отдельности. Гул человеческих голосов возвратился в фудкорт.

После завтрака нас с Аркадием поставили на крышу. Там мы опять встретились с теми ребятами, с которыми патрулировали во второй день. Они сидели за столом, играли в карты и тоже обсуждали машину.

— Может, кто-то район так зачищает? Ну, типа всех гадов выманивает: с улиц, с домов, со дворов там.

— И чё? Зачем в смысле?

— Как «зачем»? Чтоб по улицам не ходили, ё-моё.

— А кому это надо?

— Да кому угодно. Вот ты бы разве не хотел мир спасти?

— Ну, если б мог, то да, наверное.