Трущобы Кримсон Фоллс пахли сырым бетоном и нагретым пластиком.

Днем эти душные безликие многоэтажки, переплетенные провисающими проводами, растворялись в пыльном красноватом смоге. А бесчисленные кондиционеры погружали город в нескончаемый урбанистический гул.

Над однообразными жилыми блоками трущоб возвышался цилиндрический силуэт здания Амару Гарден.

Грузовой лифт медленно поднимался на верхние этажи внутри огромного колодца-атриума, и тихий электро-лаундж слабо доносился из старых похрипывающих динамиков.

Заточка сидела на двух спортивных сумках с оружием и болтала свисающими рукавами своей безразмерной куртки с множеством карманов.

Кристофер напротив нее быстро листал сообщения на коммуникаторе, вмонтированном в тыльную сторону ладони.

На спине его красной кожаной куртки дергалось анимированное изображение большого черного паука.

За стеклянными стенами лифта сменяли друг друга грязные перенаселенные этажи.

Прогресс. Ключевое слово в человеческой культуре. Своим существованием мы обязаны умению развиваться и адаптироваться. На протяжении исторического пути было немало угроз, и каждая из них могла обернуться нашим уничтожением. Однако, вопреки им всем, мы успевали найти путь к спасению. Нам всем крупно повезло, что после встречи с серьезной опасностью оставалось достаточно времени, чтобы изучить, понять и решить проблему. Но везение не может длиться бесконечно. И каждый, кто решится проанализировать историю, неизбежно придет к выводу, что необходимо учиться не только решать проблемы, но и прогнозировать наступление опасности. А учитывая ограниченную скорость нашего прогресса, готовить решение нужно начинать задолго до появления первых признаков угрозы.

5

Вопрос выживания встал для группы очень остро. Теперь, ко всем их бедам прибавилась другая — опасность переохлаждения. Немного посовещавшись, люди решили перебраться в один из соседних домов. Вооружившись фонарями, они отправились на осмотр своего будущего жилища. Конечно, за время своего проживания в дачном поселке, все его дома были обысканы выжившими сверху до низу не один раз. Но они никогда не рассматривали их, как возможное убежище, а потому не обращали особого внимания на пригодность строений к зимовке.

В первом доме оказались слишком тонкие стены. В другом были разбиты окна. На третьем участке дома вовсе не оказалось. Когда-то там стоял сарай с инструментом. Но он был разобран на дрова еще три месяца назад, а содержимое — отправлено в собственную кладовку. Оттуда же и перекочевал к ним двуручный топор, уже дважды спасавший их жизни.

Дом на четвертом участке подходил по всем параметрам. Это было приземистое одноэтажное строение, сложенное из пеноблоков и утепленное снаружи. Добротная дверь, целые окна, даже печка имелась.

Юрэй. Рассказ 1. Эпизод 1 «Беглец»

Огромный солнечный шар перестал обжигать своими лучами, и сейчас, наполовину закатившись за горизонт, остывал. Ночь медленно и неизбежно опускалась густым туманом на прохладную землю, проникая сквозь её недра, в самую глубь. Здесь, в брошенной части подземелий научного комплекса, дыхание ночи взывало к самым глубинным страхам, не оставляя ни единого шанса вновь ощутить тепло восходящего солнца.

ГЛАВА 20: ПОСЛЕДНЯЯ ЗАПИСЬ

Четырнадцатое июня. Триста двадцать первый день с начала вымирания

Ну что сказать? Сегодня случились три вещи. Первая — утром, вторая — в обед, а третья случится этой ночью. Так уж вышло, что времени у меня может быть немного, так что в этот раз обойдусь без затяжных вступлений.

ДЕНЬ ТРИСТА ДВАДЦАТЬ ПЕРВЫЙ

С самого утра на улице шёл крупный дождь, и громыхала гроза. Надев тёплую куртку и дождевик, Ира ушла к врачу. Последнюю неделю ей нездоровилось, и сегодня она, наконец, решила провериться на всякий случай. Через пару часов она вернулась совершенно счастливая и, с улыбкой от уха до уха, кинулась мне на шею и стала целовать. Мне пришлось несколько раз спросить у неё, что случилось, чтобы получить ответ. Оказалось, что через девять месяцев у нас будет ребёнок — так сказала врач из тридцатого дома, обескуражив этой новостью сначала Иру, а затем и меня.

ГЛАВА 19: ГАРМОНЬ

Восемнадцатое мая. Двести девяносто четвёртый день с начала вымирания

Эта весна была, пожалуй, самой долгожданной и желанной за всю мою жизнь. Как ни крути, в деревне, среди бесконечного снега, в колючем морозе и с заунывно воющим за окнами ветром, зима переносится на порядок тоскливее. Ладно, хоть раньше телевизоры были у людей — какое-то развлечение, а тут — полный застой. Но всё-таки, если бы передо мной встал выбор между бесконечной зимой и тем, что случилось сегодня, я бы, наверное, выбрал зиму.

ДЕНЬ ДВЕСТИ ДЕВЯНОСТО ЧЕТВЁРТЫЙ

Настало время сеять. Утром, на ярмарке у центрального магазина, собралось много народа. Выставляли в основном семена, корни, рассаду, в общем — всё, что можно было бы закопать в землю и через пару-тройку месяцев получить плоды. Выменивали это либо на полезные в хозяйстве и быту вещи, либо — на те же семена. Дед за неделю до этого научил меня кое-как разбираться во всех этих земледельческих премудростях, так что мы с Ирой шли подготовленными.

ГЛАВА 18: НОВЫЙ ГОД

Тридцать первое декабря. Сто пятьдесят шестой день с начала вымирания.

Как-то это бессовестно по отношению к тебе, дорогой дневник: брать тебя в руки либо в моменты липкой скуки, либо в минуты великого счастья, которое мало разделить с дедом, Ирой или кем-нибудь ещё, и которое просится быть записанным на бумаге. Сегодня… Не знаю, может быть, это прозвучит одновременно наивно, дерзко и скоропалительно, но сегодня апокалипсис для меня подошёл к концу.

ДЕНЬ СТО ПЯТЬДЕСЯТ ШЕСТОЙ

Утром мы с дедом отправились в лес за калиной. Термометр, висящий у крыльца, застыл на отметке минус двадцать шесть, и я хотел было предложить ему остаться дома, но желание выйти куда-нибудь и развеяться взяло верх. Мы надели лыжи, взяли в руки палки и котомки для ягоды и пошли через огород к лесу.

— А вы с Ирой это… того… ребятёнком обзавестись не планировали? — спросил вдруг дед на пути к очередному кусту с ягодой.

— Да нет, не думали как-то об этом. А чего это ты вдруг спросил?

— Да так. Мало ли, думал, решите. Всё веселей было бы.