Я выложил из рюкзака все трофеи за сегодня: одна цифровая видеокамера, две бутылки водки и бутылка виски.

Осмотрел видеокамеру. Китаёзищина.

Даже если она из Кореи, то всё равно китаёзищина.

Оптика убита от падения. Да и по корпусу хорошо потоптались. Отыскал разъёмы. Хм… Открыл задвижку стола и лишь с третьей попытки подобрал переходничёк от оригинального мини-USB камеры к 2.0 USB своего компьютера.

Есть контакт.

Пока уставший от круглосуточной работы комп переваривал новую информацию, я сходил на кухню за бокалом. Откупорил вискарик.

Ага, можно начинать.

«На помощь! Спасите! Оксана!»

Я шла от колодца и на санях волокла бачёк с водой. Скоро Пасха, а снег не то чтобы не растаял, а вывалил ещё. Никогда такого не было. Всегда к святому празднику успевала граблями сад почистить. Как же негоже. То ли из-за изменения климата, то ли из-за этих игр с час-вперёд-час-назад, но церковный календарь сбился. В этом году хотя бы у калитки сугробы раскидать.

Крик о помощи я услыхала, когда подходила к своему крыльцу. Кричала моя старшая сестра Наталья, живущая через пустовавший зимой дом Егоровых от меня . Она у меня вдова, я разведёнка, но каждая вела своё хозяйство. Я бросила верёвку от саней и поспешила к сестре.

- Наташка тебя зовёт, - оскалившись в улыбке, навстречу шёл Борис, пьянствующий зимой и работавший пастухом летом. – Орёт как бешенная.

- Так что же ты, сволочь, не зашёл?!! – Я оттолкнула его с тропы в сугроб.

Сила привычки

Сделать татуировку на лбу? Позволить выжечь себе клеймо как на корове или на свинье? Нет! Пускай подростки подобной чепухой страдают. Я слишком стар для этого.

В детстве родители вбили утверждение, что татуировка – это удел уголовников. Поэтому, во мне всю жизнь живёт отвращение ко всем синюшным каракулям. Даже в армии, когда сослуживцы выбивали на ребре ладони «за ВДВ» и циферки группы крови чуть ниже левой груди, я с презрением смотрел на даже уважаемых мною товарищей. Зачем? Вот прошли годы, и на августовских встречах с удовлетворением замечаю, что всё больше однополчан удаляют весь этот армейский бред.

- Когда ты последний раз ему звонила?

- В три часа. Сегодня пенсию ему перевели. Хотела спросить, что ему купить…

- Понятно. Ну, а он тебе что?

- Я не поняла. Что-то невнятное. Бе-бе-бе. Через час перезванивала, но трубку ни кто не взял.

- Понятно. Батя опять налопался.

Папа с мамой, вернувшись с работы, разговаривали на кухне. Обсуждали дедушку: после развода с бабушкой, он один живёт в однокомнатной квартире отдельно от нас. Банковская карточка, куда ему переводят пенсию, у мамы. Она закупает дедушке продукты, готовит кушать, убирает квартиру. Несмотря на все меры, дедушка всё равно время от времени уходит в запой. Это бесконечная и заезженная история. Похоже, что сегодня как раз такой случай.

Я только что пришел с занятий в секции по лёгкой атлетике. Устал. В ногах привычная тяжесть. Услышал разговор родителей, смутное, недоброе предчувствие закралось в мою душу. Стараясь быть незамеченным, я прошмыгнул в свою комнату. Открыл на письменном столе все учебники. Замер.

- А соседке ты звонила?

Надо что-то менять

Я нажал на красную трубочку и сбросил звонок. Но телефон в карман не убрал, так как знал, что она сейчас обязательно перезвонит.

«А лица плывут, имена мелькают, но ты самый лучший – я это знаю; верю тебе, я верю тебе».

Я сделал глоток крепкого «ярпива» из полторашки. Ксюха сама установила эту мелодию на свои звонки.

- Я верю тебе! Верю тебе! – заорал рядом Роман, вскидывая вверх руки со своей бутылкой.

Я принял звонок и поднёс трубку к уху.

Мама лежала и хрипела.

Такой громкий внутриутробный звук. Воздух, гоняемый ритмично работающими мышцами груди, выходя из легких, где-то в горловине играл с безвольно болтающимся языком. Мама дышала через рот, я постоянно смачивала марлевым тампоном её сухие губы. По несколько капелек воды я отпускала на пересушенные зубы, стараясь так же смочить и полость рта.

Муж принёс бокал свежей воды и кусок марли. Тревожно осмотрел мою маму.

- Лариса, быть может не надо? Возможно, это вода уже затекла в лёгкие и от этого этот храп?

Я думала, что уже выплакала все свои слёзы. Но после слов Гриши, спазм снова схватил моё горло и затряс так, что я свернулась в комочек на полу у кровати умирающей мамы и тихо заплакала.

Григорий обнял меня, захотел поднять и взять на руки, словно брошенного котёнка. Я привстала, обхватила его руками и закусила в рыдании плечо мужа. Он крепко прижал меня к себе.

- Лариса, быть может уже пора. Врач сказал, что всё случится в ближайшие часы.

Мы все были уже готовы к этому.

Мы все были уже готовы к этому. Поэтому отлично знаем как себя вести. Кости черепа сдались и захрустели. На обои шматком прыснула какая-то хрень. Наверное, мозги.

* * *

Жена с утра умчалась на работу. Это её первое трудоустройство после декретного отпуска, поэтому вопрос о трудовой дисциплине стоит достаточно остро. Я же отвёл дочку в садик и не спеша топал домой. Мне на работку выходить с обеда.

Дневная жара ещё не раскалила воздух, благодаря этому можно порадоваться жизни.